— Такой вариант представляется мне эстетическиотталкивающим.

— Но в массе игр он, между прочим, действует отлично.

— Кроме того, я немного проголодался…

— Ах, вот оно что… Правда выходит наружу, — я осуждающепокачал головой.

— Но я хочу, чтобы все было честно. Я ведь по-своему служуистине тоже. Ваше предложение о ничьей предполагает вариант выхода.

— Прекрасно. Я рад, что мы нашли приемлемый вариант и…

— Пусть все решит мой ответ. Загадывайте вашу загадку.

— Что еще за глупости? — возмущенно воскликнул я. — Нет уменя никаких загадок.

— Тогда придумайте какую-нибудь, и попрошу вас, побыстрее.Потому что это единственный выход из нашего тупика. Иначе я буду считать васпроигравшим. — и он снова угрожающе пошевелил мышцами.

— Ну, хорошо, — сказал я раздраженно, — ладно… Одну секунду…Что за черт… вот!

Что это такое — зеленое и красное, И кружит, и кружит, икружит?

Сфинкс моргнул два раза, потом нахмурил лоб и задумался. Яиспользовал образовавшуюся паузу, чтобы провести еще одну серию дыхательныхупражнений и немного побегать на месте.

Огонь в теле немного угас, голова стала ясной, пульсвыровнялся.

— Ну? — спросил я через несколько минут, стараясь в точностископировать его тон.

— Я думаю.

— Не спеши, подумай хорошенько.

Тем временем я немного побоксировал с тенью, сделалнесколько изометрических упражнений. Небо слегка потемнело, в правой полусферероилось несколько звезд.

— Гм-м… — неуверенно проговорил я, — мне не хотелось быторопить тебя, но…

Сфинкс недовольно фыркнул.

— Я еще думаю.

— Вероятно, нам следует установить лимит времени…

— Мне осталось немного.

— Ну, что ж… Если ты не против, я отдохну.

Я растянулся на песке и закрыл глаза, пробормотав приказФракиру охранять меня. Потом я уснул.

Я проснулся от охватившей меня дрожи, от бившего в лицоветра и света. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы понять, что уженаступило утро. Небо слева от меня на глазах светлело. Звезды меркли. Хотелосьпить. И есть тоже..

Я поднялся, протер глаза, нашарил свою расческу и привел впорядок волосы, потом посмотрел на Сфинкса.

— И кружит, и кружит, и кружит… — бормотал он.

Я откашлялся. Никакой реакции.

Бестия смотрела в пространство мимо меня. Я уже началподумывать о том, чтобы просто потихоньку улизнуть.

— Нет, — взгляд переместился на меня.

— Доброе утро, — сказал я жизнерадостно.

В ответ коротко клацнули клыки.

— Ну, хорошо, — продолжал я, — ты уже и так использовалгораздо больше времени, чем я. Если ты не придумал ответа, я больше играть несобираюсь.

— Мне твоя загадка не нравится, — наконец сообщил он мрачно.

— Извини. Но таковы правила игры.

— Какой же ответ?

— Ты сдаешься?

— Я вынужден. Какой ответ?

Я поднял руку.

— Не спеши. Во всем нужен порядок. Сначала я хотел бы узнатьответ на твою загадку, а уже потом скажу ответ на свою.

Он кивнул.

— Что ж, это справедливо. Ну, ладно. Сосредоточение ЧетырехМиров.

— Как? — ошеломленно уставился на него я.

— Это ответ — «Сосредоточение Четырех Миров».

Я вспомнил слова Мелмана.

— Но почему? — спросил я.

— Оно лежит на пересечении миров четырех элементов, гдеподнимается в пламени из земли, атакуемой ветрами и водой.

— А как насчет всех вещей мира, которые оттуда видны?

— Это относится либо к точке видения с этого места, либо кимпериалистическим планам хозяина Сосредоточения, либо и к первому, и ковторому одновременно.

— А кто хозяин?

— Я не Знаю. Для ответа это избыточная информация.

— Гм-м… а где же ты раздобыл такую мудреную загадку?

— Услышал от одного путешественника несколько месяцев назад.

— А почему сейчас ты выбрал эту загадку, а не какую-нибудьдругую?

— Я ее не разгадал, значит это хорошая загадка.

— А что случилось с этим путешественником?

— Он отправился дальше не съеденным. Он на мою загадкуответил.

— У него было имя?

— Он не назвался.

— Опиши его пожалуйста.

— Не могу. Он был хорошо задрапирован.

— И он больше ничего не рассказывал о Сосредоточении ЧетырехМиров?

— Нет.

Я вздохнул.

— Что ж, думаю, что мне тоже следует немного пройтись.

Я повернулся лицом к склону справа от меня.

— Постой!

— В чем дело? — обернулся я.

— Твоя загадка, — требовательно спросил он. — Я сказал тебеответ на мою. Теперь ты должен объяснить мне, что такое — зеленое и красное, икружит?

Я посмотрел под ноги, пошарил взглядом и увидел подходящийкамень, похожий на пятифунтовую гантель. Я сделал несколько шагов и остановилсярядом с ним.

— Лягушка в Кузинатре, — сказал я.

— Что?

Мышцы его лап и плеч набрякли, глаза превратились в щели, амногочисленные зубы стали отчетливо видны. Я сказал несколько слов Фракиру,почувствовал, как он зашевелился, присел и схватил в правую руку тяжелыйудобный камень.

— Вот именно, — добавил я.

И выпрямился.

— Одна из таких…

— Это дрянная, неправильная загадка! — прорычал Сфинкс.

Левым указательным пальцем я быстро начертил в воздухеперекрестие.

— Что ты делаешь? — спросил он настороженно.

— Отмечаю точку между твоими ушами и глазами, — объяснил я.

В этот момент Фракир стал видимым, соскользнув с запястья иобвивая мои пальцы. Глаза Сфинкса устремились на него.

Я поднял камень на высоту плеча. Один конец Фракира повиссвободно, покачиваясь, с моей протянутой руки. Он начал понемногу разгораться,потом засиял, как раскаленная серебряная проволока.